С шуткой по жизни

Владимир ЯРМОЛЕНКО

Аксакал хасавюртовской журналистики, бывший редактор местной газеты «Дружба», впоследствии в течение 30 лет ответственный секретарь «Дагестанской правды», заслуженный работник культуры Дагестана и России, как явствуют автобиографические данные, Владимир Владимирович Гамалей осчастливил свет своим рождением 10 апреля, к сожалению, не ознаменовав этим явлением проводимый в масштабах Вселенной День смеха.

Но, мировая юмористика не понесла существенного урона, ибо гены юмора Владимир Владимирович, как мне кажется, унаследовал, находясь в материнской утробе. Он был и остался в памяти мудрым, изобретательным, тонким, добрым и милосердным шутником, сеющим в почву грусти, печали и тоски жизнеутверждающие семена бодрости, веселья и смеха.
При этом рожденные его талантом крылатые афоризмы, шутки и розыгрыши предназначались не только для коллег и простых смертных. Он мог, к примеру, «правительственной» телеграммой обрадовать высокопоставленного чиновника с несуществующей наградой, озадачить руководителя предприятия, озабоченного приобретением десятка веников, «официальным» сообщением о поступлении в его адрес целого их вагона, причем, с уведомлением о необходимости срочной их разгрузки, дабы избежать штрафа за простой.
Помню, поддерживая дружеские отношения с военкоматом, Владимир Владимирович огорошил заведующего сельхозотделом «Дружбы» Нисона Абрамовича Любарова повесткой о призыве на краткосрочную армейскую службу в один из районов Крайнего Севера.
Сраженный повесткой, заверенной печатью и подписью, с приказом явиться в военкомат, имея при себе ложку, кружку и прочие принадлежности, Нисон Абрамович добрых полчаса, дабы не отморозить собственное мужское достоинство, умолял Владимира Владимировича использовать редакторские полномочия и статус члена бюро горкома партии для изменения пункта назначения службы на более умеренно-континентальный.
И уже к концу рабочего дня редактор во всеуслышание объявил несостоявшемуся пока «призывнику», что выполнять свой воинский долг он поедет в Мары, где нет белых медведей и цветут абрикосы. От этого известия Нисон Абрамович расцвел вишней, но самый приятный сюрприз ожидал его через пару дней, когда Владимир Владимирович, озадаченный усиленной подготовкой Любарова к отъезду, попросил меня поставить его в известность, что в результате принятых титанических усилий призыв его в армию откладывается на неопределенное время.
Я незамедлительно выполнил это поручение, не забыв обозначить историческую необходимость отметить это событие соответствующим образом. Нисон Абрамович тут же позвонил своей супруге Риве, и к вечеру мы сидели в скромной квартире Любарова за празднично накрытым столом, сервированным отменно приготовленной индюшкой и бутылкой армянского коньяка, хотя в то время могли бы раскошелиться только на его запах.
Было весело. Тосты и здравицы адресовались главным образом Владимиру Владимировичу. Особенно старалась хозяйка дома. Я поддерживал её, не кривя душой, ибо не знал об авантюре «призывной кампании» и свято верил в добропорядочность виновника торжества. Эта вера не иссякла и после того, как Владимир Владимирович по собственной инициативе поведал о своей шутке и раскаялся в содеянном. Правда, Нисон Абрамович еще долго сокрушался по поводу нанесенного ему психологического, а в большей мере материального ущерба, но обиды на шефа не таил, а после того, как Владимир Владимирович перетянул его в главную газету республики, где он обрел уважение, почет и звание заслуженный работник культуры России, их дружба стала еще более яркой.
Конечно, авторитет завоевывался не юмористическим дарованием Владимира Владимировича, а его трудолюбием, высочайшим журналистским профессионализмом, ответственностью перед обществом, умением создать вокруг себя атмосферу творческой деловитости и целеустремленности, в сочетании с раскованностью, чуткостью, добротой человеческих отношений, согреваемых смехом и улыбками… Это не забывается.